Марк Леви. Первый день

Отрывок из романа

Пролог

— Где начинается рассвет?

Мне было десять лет, когда я, поборов свою болезненную застенчивость, решился за­дать этот вопрос. Учитель природоведе­ния обернулся, растерянно пожал плечами и стал невозмутимо дописывать на доске задание на завтра — так, словно я для него ее существовал. Опустив голову и уставив­шись в парту, я сделал вид, будто не замечаю злых и издевательских взглядов моих одно­классников, образованных ничуть не лучше меня. Где начинается рассвет? И где закан­чивается день? Почему миллионы звезд све­тятся на небосводе, а мы даже не знаем, что за миры вращаются вокруг них? И с чего все началось?

Каждую ночь, когда родители засыпали, я тихонько, по-кошачьи крался к окну и, при­жавшись носом к решетчатым ставням, рас­сматривал небо.

Мне дали имя Адрианос, однако уже много лет все зовут меня Эдриеном, точнее, все, кроме жителей деревни, где родилась моя мать. Я астрофизик, моя специальность — не­бесные тела, расположенные за пределами Солнечной системы. Я живу в Лондоне и ра­ботаю на Гауэр-Корт, в университете, на кафедре астрономии. Впрочем, меня редко можно там застать. Земля круглая, простран­ство имеет свойство искривляться, и, чтобы найти самый удобный наблюдательный пункт — вдали от больших городов, там, где царит полная темнота, — нужно быть заяд­лым путешественником, легким на подъем, готовым исколесить всю планету в поисках укромного уголка. Похоже, я выбрал эту странную жизнь, в которой нет ни дома, ни семьи, только потому, что по-прежнему на­деюсь найти ответ на все тот же давно пре­следующий меня вопрос: где начинается рас­свет?

Я взялся перечитывать и выправлять текст этого дневника в надежде на то, что однажды кто-нибудь найдет его и, набравшись храбро­сти, расскажет эту историю другим.

Истинное смирение ученого заключается в том, чтобы признать: в мире нет ничего невозможного. Теперь я понимаю, как не хватало мне этого смирения, пока я не встретил Кейру.

То, что произошло со мной за последние несколько месяцев, отбросило куда-то в бесконечность все накопленные знания и перевернуло мои представления о происхождении Вселенной.