Бернхард Шлинк, Вальтер Попп. Правосудие Зельба

Отрывок из романа

ТУРБО ПОЙМАЛ МЫШЬ

Вечер я провел за изучением досье. Действительно крепкий орешек. Я попытался распознать некую струк­туру, некую связь между отдельными случаями, лейт­мотив внедрений в систему. Злоумышленник или зло­умышленники проникли в отдел расчета заработной платы и сделали так, что секретаршам директоров, в том числе фрау Бухендорфф, несколько месяцев под­ряд начисляли на пятьсот марок больше, чем положе­но, работникам низкооплачиваемых категорий удвои­ли отпускные выплаты, а заодно уничтожили счета всех сотрудников, начинающиеся с «13». Они внедри­лись во внутризаводскую систему передачи информа­ции, отправили в пресс-службу часть секретной ди­ректорской корреспонденции и уничтожили сведения о юбилеях, которые в начале каждого месяца получа­ют руководители отделов. Программа распределения и резервирования времени тренировок на кортах под­твердила все заявки на одну из пятниц, день повышен­ного спроса, и однажды в мае на шестнадцать кортов явилось одновременно сто восемь игроков. И наконец, эта история с резусами. Я понимал вымученную улыбку Фирнера. Ущерб в пять миллионов для такого пред­приятия, как РХЗ, — далеко не самое страшное. Но тот, по чьей вине этот ущерб возник, знал все ходы и выходы в информационной системе управления производством концерна.

За окнами стемнело. Я в задумчивости несколь­ко раз щелкнул выключателем лампы, но, несмотря на бинарность этого процесса, так и не смог глубже проникнуть в суть электронной обработки данных. Я стал перебирать в памяти своих друзей и знако­мых в надежде вспомнить кого-нибудь, кто разбирал­ся бы в компьютерах, и понял, как я стар. Орни­толог, хирург, гроссмейстер, несколько юристов, все пожилые люди, для которых компьютер, так же как и для меня, — книга за семью печатями. Я задумался о том, что это в принципе может быть за человек, ко­торый умеет обращаться с компьютерами и любит с ними возиться, попытался представить себе злоумыш­ленника в порученном мне новом деле, — в том, что здесь действует только человек, я уже не сомне­вался.

Запоздалое мальчишество? Игрок, технарь-кудес­ник, шутник, затеявший грандиозный розыгрыш и из­бравший объектом своих проказ ни больше ни мень­ше — РХЗ? Или шантажист с холодной головой и умелыми руками, недвусмысленно намекающий, что может нанести и гораздо более ощутимый удар? Или политическая акция? Общественность переполоши­лась бы, узнав о масштабах хаоса, разразившегося на предприятии, которое работает с высокотоксичными материалами. Нет, злоумышленник, руководствующий­ся политическими мотивами, придумал бы совсем дру­гие эпизоды, а шантажист уже давно мог бы нанести свой удар.

Я закрыл окно. Ветер изменил направление. Для начала я решил поговорить завтра с Данкельманом, начальником заводской охраны. Потом надо будет просмотреть в отделе кадров личные дела всех ста подозреваемых. Хотя надежды на то, что я смогу распознать «игрока» по его персональным данным, у меня было мало. При одной мысли о том, что придет­ся проверить сотню подозреваемых по полной про­грамме, меня бросало в холодный пот. Я надеялся, что весть о начале расследования быстро облетит завод, спровоцирует дальнейшие инциденты — и круг подо­зреваемых сузится.

Да, не самое приятное дело. Мне только теперь при­шло в голову, что Кортен даже не спросил, хочу ли я заняться расследованием. А я не сказал ему, что дол­жен подумать.

В балконную дверь царапался мой кот. Я открыл ее, и Турбо положил передо мной мышь. Я поблаго­дарил его и отправился спать.