Светлана Волкова. Барракуда 18+

Журнальный гид

Петербурженка Светлана Волкова – прозаик, переводчик, сценарист. Пишет в жанре реалистической и иронической прозы, ее книги переведены на 6 языков. Она – лауреат множества премий (среди них пять от Международного литературного фестиваля-конкурса «Русский Гофман») и конкурса «Русский Stil». В номере публикуется ее повесть «Барракуда», действие которой происходит в 1910-е годы прошлого века в России. 

Волкова С. Барракуда : повесть // Нева. – 2025. – № 8. – с.6 – 30.

Небольшой провинциальный анекдот относится к тем книгам, что прочитаешь за час и не сможешь оторваться. Знакомство с прозой Светланы Волковой стоит начать с этой повести. Начальник одного из тюремных управлений Игнатий Павлович попадает в неловкую ситуацию: очень давняя знакомая обращается к нему со странной просьбой. Отказать нельзя, очень нужны деньги. А выполнить тоже сложно. Нужно найти мужа для дочки, причем такого, чтобы недолго обременял собой почтенную семью.

Предлагаем вашему вниманию отрывок из повести:

— Скоморох! — процедил Губин. — А пену кровавую из слюны делать не научился?

Барракуда убедительно дернул конечностями и оскалился.

— Не обращайте внимания, это ж актер! — Игнатий Палыч вытер пот со лба оторванным воротником и швырнул его в Кошкина.

Лиза снова опустилась в кресло и схватила мать за руку. Посмотрев на ошеломленные лица дам, Игнатий Палыч подумал, что Барракуду придется продать им, как продают в лавке кусок несвежей телятины: тухлецу прикрывают маринадом, подкрашивают марганцовкой и клюквенным соком.

— Вставай, негодяй! Твое лицедейство никто здесь не оценит.

Барракуда поднялся и, шаркая, подошел к Лизе.

— Ну что, мамзель, не страшно? — он наклонился, взял ее руку и звонко чмокнул в ладонь. — Вот так оно и случится в один погожий денек. Хоп! И муженек ваш того... обделался и в ящик...

— Надеюсь, я не буду этому свидетелем, — нашлась Лиза, и мать ее одобрительно кивнула.

— Как знать, барышня, как знать...

Кошкин ухмыльнулся и хотел было снова плюхнуться в кресло, но Губин вызвал секретаря с конвойным и велел вывести визитера вон из кабинета, с глаз долой.

Когда Кошкина увели, он повернулся к Посенкиным.

— Как видите, человек наш с нюансом...

Мать и дочь сидели молча, потом Лиза поджала губы:

— Маман, вы уверены, что он нам подойдет?

Посенкина помолчала, поелозила в кресле, будто пресс-папье по писчему листу, и басом выдохнула:

—  Сойдет. Нам его не в супе варить, главное, чтобы помер скорехонько после свадьбы.

Она зыркнула на Игнатия Палыча, но тот лишь пожал плечами:

—  Это уж, матушка Марья Романовна, в воле Господа. Моя пособливость закан-чивается на его досрочном освобождении и передачи вам на руки.

* * *

В процедурной комнате висели химическая тишина, невыносимая белая тоска и букет лазаретных запахов, но там можно было поговорить без лишних глаз и ушей. А таскать Барракуду в свой кабинет на глазах у санитаров, конвойных и дежурных унтеров — лишь привлекать ненужное внимание. Губин сидел на кушетке в ожидании Кошкина и размышлял о том, сколько волокиты предстоит с этим досрочным освобождением. Он уже сам не рад был, что ввязался, но круглая денежная сумма, обещанная Посенкиной, все же изрядно бодрила.

Секретарю Губин сообщил, что приехали кошкинские родственники и надо подготовить нужные бумаги для подачи в ведомственное управление. После Барракудиного спектакля перед дамами Посенкина захотела оформить отдельный договор «купли- продажи», по которому часть суммы выплачивалась Игнатию Палычу сразу, а часть после похорон Кошкина. Но Губин никаких бумаг не захотел, даже расписки, и вынужден был провести отдельную беседу с Марьей Романовной на предмет строгой конфиденциальности предстоящего предприятия, и все деньги затребовал сразу, иначе... О, этих «иначе» у него было припасено предостаточно. На «человекство», как он понял за все годы службы в царскосельской тюрьме, слово «иначе» имеет самое сильное действие. Можно и не договаривать: «Иначе...» — и замолчать, напустив холод в равнодушные глаза. Собеседник уж сам додумает, домоделирует и сам же испугается. Вот и Посенкина согласилась на все условия, не капризничая, и денежную пеню за выкуп внесла сразу, чтобы времени не терять. Однако ж выразила сомнения, что слишком бодр женишок, но Губин заверил, что это исключительно от магнезии и поддерживающих лекарств.

Игнатий Палыч почувствовал легкое прикосновение и вздрогнул: на его плечо легла белая скелетная кисть, погладила и дала оплеуху. Губин резко обернулся.

Барракуда стоял с рукой от муляжного скелета и хохотал открытым наглым ртом.

— Испужался, Игнашка?

— Кошкин, балбес, вот убить тебя мало, а благоденствую негодяю.

— Потому что совесть свою гнилую задобрить хочешь, жабье семя!

Губин пропустил колкость мимо ушей и, отобрав у Барракуды скелетную кисть, объяснил ему суть брачного договора, который тому предстояло подписать.

Кошкин слушал внимательно, потом прошелся по комнате взад-вперед, заложив по-арестантски руки за спину, и наконец изрек:

— Не-е-е. Не хочу жениться!

— Да ты сдурел?

Барракуда улегся на кушетку, пнув коленкой Губина, и тот поспешно встал, будто обжегся.

— Не-е-е. У нее, у Лизки, колени тощие, я когда башкой в них ткнулся, сразу понял: палки там у нее под юбчашками. А коленки для женского пола очень, скажу тебе, важны. Мы ж артисты, ценители, мы не можем так с кем попало да с тощими мослами. Ну чего ты, Душегубин, уставился на меня, желваки вон, как поршни, по рылу ходят. Пока ты щелкаешь голенищами перед начальством, а я тут подыхаю, как придавленная мышь, дамочки-то на воле дурнеют.

Игнатию Палычу захотелось наорать на Кошкина. Какая ж скотина, думал он и еле сдерживался, чтобы не рявкнуть громко: в коридоре могли услышать,

— Слушай, ценитель!.. Что ты идиот, ты и сам знаешь. За тебя готова выкупная сумма, и сегодня же ты подпишешь все, что нужно!

Он резко развернулся и пошел к двери, потом оглянулся и процедил:

—  В карцере сгною.

Барракуда рассмеялся — рвано и хрипло, сложившись на кушетке пополам. Губин вышел, и дверь процедурной харкнула ему вслед громким резким хлопком.

Наутро Кошкин долго рассматривал бумаги и, прочитав до конца, откомментировал коротко:

— Египетская титька.

В бумагах значилось, что он-де обязывался вступить с Посенкиной-младшей в брак в течение двух последующих за датой подписания недель, далее проживать с супругой в раздельных помещениях, на имущество не претендовать и из Петербурга не отлучаться. За это ему, подписанту, даровались досрочное освобождение под заложную пеню и необходимый медицинский уход.

—  Давай же, вот здесь надо поставить подпись.

—  И? — прогнусавил Кошкин.

—  И пойдешь на волю, дурья твоя башка.

Губин вложил перо в руку Барракуды и приставил к нужному месту на листе.