Владимир Диксон Стихи

«Искупляющий душу крест…»

У нас не такие дороги,
Совсем иные пути:
Вся надежда наша - в Боге,
Больше некуда нам идти.

Владимир Диксон… Внешняя канва его жизни известна. Он родился 16 марта 1900 года в городе Сормове Нижегородской губернии. Его отец, американский гражданин, приехал в Россию в 1895 году, в 1898 году женился полячке, принявшей Православие русской подданной. До революции Владимир успел окончить Подольское реальное училище, в июле 1917 года был послан родителями в Америку, куда они и сами вынуждены были уехать в ноябре 1917 года. Там он продолжил образование сначала в Массачусетском технологическом институте, а потом в Гарвардском университете; изучил в совершенстве четыре языка. В 1923 году он приехал работать в Париж. Казалось, жизнь складывалась вполне благополучно.

Но жизнь настоящего поэта не исчерпывается внешними вехами, и то, как и когда попала в его сердце Божья искра, остается глубокой тайной. Материнская родина дала основание его творчеству. Он не просто полюбил ее природу, народ, культуру, он проникся ее духовным смыслом, Божьим замыслом о ней; он отдал ей свое сердце.

Так было в сказочной России:
Пушистый снег, холодный час,
О вечера мои родные,
Сегодня вспоминаю вас.
Несутся маленькие санки,
Березы белые бегут...
На молчаливом полустанке
Ищу от сумрака приют.
Под песню тонкую печурки
Для чая греется вода.
Я с памятью играю в жмурки:
Ловлю минувшие года.
Но на чужом, на незнакомом,
На непонятном языке
Поет о чем-то перед домом
Ребенок с куклою в руке: -
И сразу боль в душе проснулась,
Погас опять мгновенный свет:
Глаза и сердце обманулись -
России нет, России нет.

Два его первых поэтических сборника «Ступени» (1924) и «Листья» (1927) наполнены воспоминаниями о России. А крушение России 1917 года стало для него личной трагедией и лейтмотивом его творчества. На это чутко откликнулся русский религиозный философ и литературный критик И. А. Ильин: «Поэт постиг до конца религиозную природу того, что совершается в России; он постиг, что русский народ в муках и унижениях, в страхах и томлении – выстрадывает себе новую веру, новое христианство, новую чистую и героическую душу...»

Это вечное слово - Россия -
Словно ангельский свет для меня,
Словно совести зовы простые,
Словно вихри снегов и огня.
Не напрасен мой путь, не случаен;
Там - Россия, там пламя и лед;
Но до мудрых, безумных окраин
Серединная жизнь не дойдет.
Надо сердце иметь не такое,
Надо душу иную иметь,
Надо жить неземною тоскою,
Надо песни нездешние петь.
Глаз не видит и уши не слышат,
Запечатаны болью уста;
Там - Россия страдает и ищет,
Ищет Божьего Сына - Христа.

Владимир Диксон скончался 17 декабря 1929 года, на десятый день после операции по удалению аппендицита. По свидетельству очевидцев: «В гроб ему положили русскую землю, лепестки розы из надгробного венка Блока и камушек с берега Cеверной Двины – русская память». Похоронен он был в Америке, где жили его родители.

А на земле останется за мною
Лишь слабый свет моих немногих слов,
Как снег, упавших тонкой пеленою
В прозрачной дали долгих вечеров.

Имя Диксона вернулось в Россию в девяностые годы прошлого века, когда ее постигло новое крушение, и, может быть, поэтому поэтические образы, созданные воображением ушедшего поэта окажутся особенно близкими нынешнему читателю.

Ровен круг небесного бега,
Пред зимой не придет весна.
Есть у Бога запасы снега
На опасные времена.
Быстро летняя песня спета,
Рано осень раскинет тень.
Есть у Бога запасы света
На туманный, на мглистый день.
Если сердце грязнее хлева,
Если слово в устах гниет –
Есть у Бога запасы гнева
На довольный и тучный год.
Если праведные не правы,
Если смутой земля больна –
Есть у Бога запасы славы
На бесславные времена.

В стихах Владимира Диксона удивительная любовь к России, удивительная вера в Отечество! Такой любви и такой веры – нет сегодня, нет в стихах современных поэтов, или она еще не нашла для себя достойного носителя и выразителя.

На сей земле, от века и до века,
Во всех от Бога данных временах
Одна бывает мать у человека,
Одно бывает солнце в небесах.
И сердце верное не может измениться,
И сердце верное не может изменять:
Пускай раба не милует царица,
Пускай о сыне не горюет мать,
Пускай меня Россия позабудет
Россия – родина, Россия – мать моя:
Нет у меня и никогда не будет
Иной любви, иного бытия.

Сегодня, когда попраны все законы нравственности, когда русский человек пал, как, наверное, никогда не падал в своей истории, в погоне за богатством, личной выгодой, удовольствиями, когда он забыл о том, зачем он родился в России и зачем Россия, мы еще держимся за счет силы наших предков – нравственной, духовной, поэтической.Думается, поэзия Владимира Диксона поможет современному русскому человеку оглянуться назад, оценить свое прошлое и выйти обновленным из нравственного и духовного кризиса.

Все похожи земные повести,
Пошлость в мире для всех одна, -
У кого на душе, на совести
Ни единого нет пятна?
Не последний я и не первый,
Чья душа в печали дрожит: -
Я не знаю, как можно без веры
Даже день, даже час прожить.
Ибо ведает сердце болящее,
Спотыкающееся во мгле:
Есть великое и настоящее
И на нашей бедной земле.
Есть неложное и неподдельное –
Жертва чистая, жар души –
Неподкупное, нераздельное
В нашей глине, в нашей глуши.
И пускай болеет изменами
Наш лукавый и низкий род –
Сердце чаяньми нетленными
Будет жить и сейчас живет.
И пускай на душе, на совести
Больше черных, чем светлых, мест,
Есть и в нашей дурманной повести
Искупляющий душу крест.

Долгалева Татьяна

назад